Малая Петра

Оправа мавзолея - это отдельный поэтический рассказ. Необработанные скалы вокруг гробниц, своими волнистыми природными выступами, буграми и выемками, трещинами и разноцветными прожилками создают с тесаной, гладкой поверхностью фасадов редчайший контраст, контраст хаоса и порядка, где хаос - это естественный рельеф скал, а порядок - стройная правильная геометрия архитектуры горных мавзолеев.

Когда вы смотрите на это рукотворное чудо под нависшим над ним карнизом из отложений горной, взлохмаченной ветрами породы, невольно возникает вопрос, а каким образом удалялся камень изнутри скалы и отделывались помещения? После этого вопроса, даже вырубка самого фасада кажется не такой сложной, как дематериализация скальной породы, необходимая для создания внутренней залы.

Многосотенная армия рабов, попеременно сменяя друг друга, день за днем крушила структуру мягкого песчаника, шаг за шагом углубляясь вперед: направо, налево и наверх от намеченного колоннами прямоугольного входа. Периодически из образовавшихся пустот выгребался наружу щебень и песок. Позже, стены доводились до идеального состояния.

Обработка скальных зал действительно удивляет. Создатели грешили геометрической точностью границ внутренних помещений, гармонично сопоставимых с экстерьерами гробниц: в каких-то из них уровень потолка соответствует линии, стоящего сверх колонн наружного архитрава, в других выше. При этом всегда потолки и стены внутри идеально обтесаны и выглядят ничуть не хуже, чем потолки и стены в современных домах. По нашему мнению, древние мастера, осуществлявшие подобные грамотные проекты, были совсем далеки от образа простых пастухов, которых нам подсунули легкомысленные греки. Но последние вообще считали, что лучше греческого храма, может быть только греческий храм! И все же, памятуя любовь гречества к демократии, можно надеяться, что они оставили нам свои замечания о Петре, но в данном случае иная страсть человечества к пожарам, а вернее к подпаливанию библиотек предшественников, лишила нас возможности изыскать эти наблюдения.

Потрескавшиеся, закопченные языками костров средневековых путешественников, рисунки тем не менее до сих пор живы. Время не сумело полностью уничтожить работу древних мастеров в стиле, чем-то напоминающим иранскую декоративную традицию. На них все еще можно рассмотреть фигуры людей, животных и растений. Толстенький младенец, ни дать ни взять Купидон с волосатой спинкой, расслаблено сидит среди вьющейся растительности. Другой Купидончик едва виден. Очень слабо, но силуэт его фигуры все же различим, как и заметны очертания пухленькой, парящей ножки на стене.

Отличие Аль-Бейды от старшей Петры состоит не только в малом размере и в небольшом количестве контрастной красочности слоеного пирога гор, но и в том, что ее пещеры никак нельзя отнести к гробницам. Сразу же бросается в глаза то, что это были помещения, использовавшиеся для жилья. Они были нужны живым, а не мертвым гражданам испарившейся арамейской империи.

В одном из помещений Малой Петры можно обнаружить сохранившиеся фрески - сенсационное открытие местных археологов. Это единственное помещение, стен которых коснулась рука неизвестного художника. Помещение, содержащее фрески, имели место для приготовления пищи, столовые и водяные резервуары. Больше ни один из мавзолеев ни Аль-Бейды, ни старшей Петры не удостоился подобной чести, либо художества просто не дошли до наших дней. После открытия "фресочной пещеры" в Малой Петре фрески были обнаружены только в поздних римско-набатейских и византийских постройках в Долине Муравьиных Пещер.

Не всякий знает, что в Малой Петре есть тропинка, ведущая к Ад-Дейру. Это она соединяет двух каменных сестер - пеструю, яркую старшую и скромную бледную красавицу младшую. По ней желающие могут сразу проследовать к гигантскому Монастырю и спуститься в Долину Муравьиных Пещер.